15 мая 1945 года. Москва. Кремль. В этот день в столице проходило особенное совещание. Сталин впервые после Победы собрал всех военачальников.

Сначала обсуждали вопрос о переброске армии на Дальний Восток: численность войск, сроки, вооружение.

Второй пункт повестки оказался неожиданным. «Не следует ли нам в ознаменование дня Победы над фашистской Германией провести в Москве парад Победы? И пригласить наиболее отличившихся героев: солдат, сержантов, старшин, офицеров и генералов», — спросил присутствующих Сталин.

Тем, кто никогда не сталкивался с войной, может показаться, что закончить её нетрудно. Мирный договор подписан, значит пора собираться домой. Увы, всё намного сложнее.

Вывод армии с фронта — процесс долгий. Противник должен окончательно сложить оружие. Всю подконтрольную территорию нужно очистить от бандитов и диверсантов. Создать условия для работы временных администраций.

А еще нужно определиться с компенсацией, которую проигравшая сторона должна выплатить победителю. Нужно определить места размещения пленных. Нужно обеспечить вывоз оружия и личного состава.

Нет. 9 мая 1945 года война не закончилась. Только за следующие восемь дней советскими войсками были взяты в плен около полутора миллионов солдат и офицеров Рейха.

Участники совещания, которое происходило в Москве 15 мая 1945 года, потом вспоминали. Тогда они были готовы поддержать любое предложение Верховного. Идея парада выглядела настолько неожиданной, настолько и логичной.

Страна продолжала праздновать Победу. Люди возвращались с фронта. В Москве и других городах дали большой салют. Но вот парад… К нему армия не была готова.

Детали мероприятия не обсуждали. Сталин ограничился общими наставлениями: «Нужно подготовить и провести особый парад. Пусть в нём будут участвовать представители всех фронтов и всех родов войск».

После нескольких раздумий генштаб от такой расстановки отказался. Фронты решили расставить по порядку. Отсчёт начали с севера. От каждого фронта по одному сводному полку.

Принимать парад должен был Сталин. Не сложилось. За неделю до праздника Сталин пригласил Жукова к себе на дачу. Поговорили о жизни. Поужинали.

Под конец застолья Сталин внезапно спросил:

— Георгий Константинович, а как вы себя чувствуете в седле? Не разучились?

— Вроде бы нет. Но почему вы спрашиваете?

— Вот какое дело. Командовать парадом будет Рокоссовский, а принимать его придётся вам.

— Иосиф Виссарионович, но это неправильно. Принимать парад должен Верховный главнокомандующий. Эта ваша обязанность.

— Староват я. И не спорьте. И вот что. Советую принимать парад на белом коне. Будённый покажет.

Странный диалог: внезапное решение, белый конь. Очень скоро Жуков узнал истинную причину происходящего. На другой день он поехал на Центральный аэродром посмотреть, как идёт тренировка к параду. Там маршал встретил сына Сталина — Василия. Он отозвал Жукова в сторону и рассказал любопытную историю.

— Говорю вам под большим секретом. Отец сам готовился принимать парад Победы. Но случился казус. Третьего дня во время езды от неумелого употребления шпор конь понёс отца по Манежу. Отец, ухватившись за гриву, пытался удержаться в седле, но не сумел, — упал. При падении он ушиб плечо и голову. Встал, плюнул и сказал: “Пусть принимает парад Жуков. Он старый кавалерист”.

Как бы невзначай, Жуков поинтересовался — что за лошадь была под Сталиным? Василий ответил, что это был белый арабский скакун. Этого коня, кстати, искали чуть ли не по всей стране. Нашли. В кавалерийском полку НКВД.

Кумир, как его звали, хоть и был отлично сложён, но требовал серьёзной подготовки. Для животного выход на площадь, заполненную тяжёлой техникой и людьми, да ещё под звуки оркестра, большой стресс.

Тренировки проходили ежедневно. Утром с участием Жукова. Днём обучение шагу, остановкам, проходу строя галопом. Кумира подводили к танкам. Он привыкал к шуму моторов. А однажды в Манеж вызвали военных музыкантов.

Кумир вёл себя вполне достойно, в отличие от гнедого жеребца Полюса, доставшемуся Рокоссовскому. Во время одной репетиции, услышав звук трубы, он сбежал. Два дня скитался по московскому району Хамовники, но был пойман.

Кто знает, какие мысли посещали Сталина, стоявшего на трибуне Мавзолея в плаще и смотревшего на статного Жукова. Маршал был во всех смыслах слова — на коне. А он, вождь… Может быть именно тогда Сталин задумался о том, что Жуков представляет для него серьёзную опасность.

Спасибо за внимание.